Особое мнение эксперта, политолога Дмитрия Выдрина в ответах журналу «Персона Страны»
— На прошедшей в начале сентября встрече президентов России и Беларуси были согласованы все 28 союзных программ двух государств и не исключили создание Союзного парламента. Ваша оценка данной встречи?
— Я считаю, что любые переговоры государственных лидеров должны, прежде всего, опираться на некую политическую константу, куда входят воля, желание, цели и так далее. Что такое политика? Это, прежде всего, согласование интересов, а если согласованы интересы на высшем уровне, то тогда легче согласовать частности, к которым я отношу уважаемую экономику и другие не менее уважаемые аспекты. Поэтому прошедшая встреча лидеров России и Белоруссии меня, как политолога, ну в какой-то степени не то, что разочаровала, но не убедила в серьезности намерений, прежде всего белорусского лидера. Белорусский президент, как обычно, ведёт себя крайне осторожно в политической сфере, крайне уклончиво и иногда непоследовательно, и очень часто выжидательно. Он не понимает, что политические, геополитические массы России и Белоруссии несопоставимы. Соответственно, Россия может оперировать значительно большими отрезками времени, чем менее массивный партнер, поэтому если Россия может ожидать, выжидать, откладывать какие-то проекты на годы, то у Белоруссии ход времени совсем другой: время Белоруссии исчисляется днями и неделями, в то время как, повторяю, время России осуществляется годами, десятилетиями. А белорусский лидер усиленно делает вид, что происходят переговоры между равноправными по потенциалу главами держав. Державы же равноправны по закону, но они не равноправны по своей, повторяю, политической геополитической массе. Поэтому я ожидал от белорусского лидера более быстрых, более точечных и более эффективных решений, прежде всего в сфере политики, а эти решения завязаны на политическую волю, а именно ее, по моим ощущениям, не хватает с белорусской стороны. Если Белоруссия является неотъемлемой частью Союзного государства, то соответственно она должна разделять все геополитические проекты России и, соответственно, должна брать на себя возможные риски этих проектов, включая некие санкции и некие ограничения со стороны, особенно западных, как их называют, «Партнёров» и некие возможные последствия. Россия, ещё раз подчеркну, может в силу своей громадной геополитической массы ждать годами, Белоруссия не может ждать и неделю, поэтому я ожидал, что белорусский лидер скажет: «Всё: мы наконец-то осознали, мы наконец-то поняли, что мы с Россией — неразрывное целое, и мы готовы все российские проекты, неважно, как они называются — проекты объединения субъектов федерации или проекты отстаивания своих интересов за границами Российской Федерации или за границами союзных государств — любые проекты мы готовы поддержать, участвовать и всеми своими силами защищать». А белорусский лидер, как мне показалось, постарался такой принципиально политический разговор растворить в экономических частностях. Цены на газ — да, это важно, но это частность по сравнению с глобальными политическими проектами. Цены на нефтепродукты – да, это очень важно для государства, для Белоруссии в том числе, но это, опять-таки, частный проект по отношению к громадным геополитических проектам, в которых участвует Россия. Поэтому белорусский лидер, рано или поздно ( я думаю, что скорее рано, чем поздно), скажет: «Вы знаете, мы все наигрались в частности, мы знаем, что экономика пойдёт в развитие с другой скоростью, также как и отношения во всех других сферах: культурологической, социальной. Ресурсы будут развиваться намного быстрее, если мы с вами, наконец-то, осознаем, что политически, гипотетически, мы — единое целое». Пока я этого не услышал от белорусского лидера, поэтому закончу тем, с чего начал. Я, как политический философ, политолог, не в полной мере удовлетворен этой встречей, особенно, со стороны Президента Беларуси. Хотя Лукашенко заявил, что Минск и Москва при необходимости могут сблизиться еще больше. А Путин отметил, что страны находятся на правильном пути интеграции.
— Второй вопрос. Президент Украины Зеленский допустил возможность полномасштабной войны с Россией. Об этом сообщил во время форума YTS Brainstorming, который проходил в Киеве. По словам Зеленского, начало войны будет для России «самой большой ошибкой». «Считаю, может быть. потенциал в этой теме есть. Это будет самой большой ошибкой России, после этого никогда не будет существовать соседства между Россией, Украиной, Белоруссией»,- буквально сказал Владимир Зеленский. Ваше мнение по поводу этого высказывания?
— Я начну с того, что Россия в лице элиты руководства, наверное, сделала немало ошибок, но я, как политолог, пока не вижу, глобальных ошибок, по крайней мере, в связи с нынешней правящей элитой России. Поэтому сказать, что Россия настолько ограничена, настолько недальновидна, что она сделает глобально — фатальную ошибку, это всё равно, что рассказать о десятикласснике, который, получив диплом, до сих пор не знает таблицу умножения или таблицу деления. Очевидно, что никаких глобальных, фатальных ошибок со стороны России не будет, большая война между названными странами, это из области даже не фантастики, а запредельной мифологии. Есть военные эксперты, сильные и, наверное, расчётливые, есть зарубежные эксперты, которые красивее просчитали возможности и результаты такого конфликта. Кто-то оценивает потенциал этой войны в шесть часов, то есть через шесть часов война заканчивается — понятно, чьей победой. Кто-то оценивает потенциал такой войны максимально в две недели, то есть через две недели, а не через шесть часов, война заканчивается с таким же результатом. Поэтому, я не вижу со стороны России дураков в геополитике, ну, и не вижу со стороны Украины отъявленных безумцев, поэтому ни о какой войне, тем более глобальной, речи в принципе не может быть.
— Следующая тема. Недавно прошло формирование правительства в Афганистане. Талибан* активно ведет программу укрепления своего государства. Ваш взгляд на эти события и позицию России в этой ситуации?
— На мой взгляд, правительство в Афганистане будет, скорее всего, чисто Пуштунское, чисто Талибанское правительство. Талибы* с такой скоростью, с таким азартом и настолько, извините за слово, смачно захватили власть в Афганистане, что они не только кусочком пирога, они даже крошкой ни с кем не будут и не собираются делиться. Да и незачем делиться властью, у них и так всё в руках, зачем делиться? Поэтому я бы на месте переговорщика со стороны России взял бы и перечитал короткую, но очень ёмкую работу Гегеля, которая называется: «Кто мыслит абстрактно». Есть миф о том, что абстрактно мыслят философы, а конкретно мыслят, скажем, «кухарки». А Гегель, наоборот, считал, что это «кухарки» мыслят абстрактно. Ну, например: ведут кого-то на казнь, «кухарка» высовывается в окно и кричит: «Убийца, убийца», а философ высовывается в окно и спрашивает: «Извините, а за что его осудили? Может быть, он убил тирана, может быть, это был несчастный случай?». И поэтому, по мнению Гегеля, философы мыслят конкретно, а «кухарки» мыслят абстрактно. Так вот, Россия не должна быть «кухаркой» в любом конфликте. Россия должна быть философом. Запад сегодня, к сожалению, при всём моём уважении, симпатии, мыслит, как «кухарка», запад говорит: «Мы сейчас нарисуем талибам* красные линии, в эти линии мы запишем, обозначим права геев, права женщин и не дай бог, талибы пересекут линию — сразу им кердык», наверное, это по Талибански* или там какая-то неприятная казнь в виде санкций и так далее, а на месте России, я бы сказал: — «А мы будем, как философы, мыслить, конкретно». Вот Талибан* предполагает ограничить права женщин. Мы вспомним, что родоначальник русской философии Борис Чичерин, бывший, кстати, Московский градоначальник, который обожал своих дочек, который обожал свою жену, который считался очень просвещенным либеральным градоначальником, он категорически выступал против права женщин на голосование. А когда его спрашивали: «Как же так, вы не любите женщин?», Он говорил: «Я женщин обожаю, но что такое голосование? Голосование — это умение выбрать наилучшую кандидатуру, даже, может быть, и не из самых лучших. А женщина в России, на это не способна». Надо иметь ввиду, что говорил он это 150 лет назад. У него спрашивают: «Почему?», он: «Назовите мне, хотя бы одну женщину, которая в Москве имеет название — Купец первой гильдии? — Нет ни одной женщины. Назовите мне, (в то время) хоть одну женщину, профессора Московского университета? — Нет ни одной женщины. Назовите мне хотя бы одну женщину — успешного министра правительства? — Нет ни одной женщины». А все разные деятельности, в том числе и политика, предполагают сложный мыслительный процесс, оперирования сложными понятиями, принятия непростых решений и так далее. И если женщины не прошли обкатку такими сложными видами деятельности, как они проголосуют правильно? когда надо будет, если там скажем из 10 или 20 кандидатов избрать, самого честного, самого толкового, самого продвинутого, просвещённого, ясно, что женщины социально не обладающие таким же опытом, как мужчина, ясно, что не проголосует правильно. Поэтому Чичерин говорил: — «Конечно, я за права женщин на голосование, но когда у нас женщины будут купцами первой гильдии, министрами, профессорами и так далее». То же самое надо сказать и талибам. Да, мы понимаем ваше ограничение по отношению к женщинам, мы не разделяем их, но понимаем и хотим, чтобы в Афганистане, были созданы условия для того, чтобы в Афганистане женщины были и крупными бизнесменами, и профессорами в университетах, и политиками, тогда ясно, что женщина просто обязана будет иметь право голоса на выборах. Вот это конкретный подход. А подход Запада о том, что все женщины должны иметь равные права с мужчинами, участвовать в голосовании — это подход «кухарки», потому что он не сообразуется с конкретными, историческими условиями Афганистана, с конкретной исторической практикой. Поэтому ещё раз повторю, Россия должна быть философом везде, в том числе, в геополитике, в том числе, в отношениях с Афганистаном. Будут созревать условия, значит надо эти условия выполнять. Например, если в Афганистане мужеложство или вот однополая любовь считалось постыдным грехом в племенах, в древних племенах, то, наверное, сложно от них требовать немедленных гей прайдов, парадов, стрингов. Поэтому надо исходить из конкретных условий, повторяю, надо быть философом, Россия сейчас поступает, как философ.
— А позиция Китая в ситуации с Афганистаном? Ваше мнение…
— Я много раз бывал в Китае, я работал в Китае и знаю, что китайцы умеет считать каждую юань, каждую копеечку. Китайцы очень сильные торговцы, это и сильные, и слабые качества. Китай уже очень много вложил в Афганистан, он вложил в разработку рудников редкоземельных металлов. В Китае на подъёме электроника, Китай делает для всего мира всё, начиная от мобильных телефонов, заканчивая глобальными станциями 5 и даже 6G, поэтому Китаю, прежде всего, не хватает сырья, связанного с микроэлементами, которые задействованы в процессе создания новейших технологий. Китай уже вложил много денег в Афганистан, и ясно, что Китай сделает всё, чтобы эти деньги вернулись. Поэтому присутствие Китая в Афганистане оправдано с точки зрения китайцев и неизбежно. Я думаю, что Китай будет в Афганистане на первом месте. Многие говорят про Пакистан, но Пакистан на самом деле оперируют чаще всего теми же китайскими деньгами, ведь Китай иногда вкладывает деньги напрямую, а иногда через Пакистан. Поэтому, ожидайте очень сильное, очень мощное, очень мускулистое присутствие Китая в Афганистане, это неизбежно. А нам, России, надо строить хорошие отношения с Китаем, у нас и так неплохие сейчас отношения, Слава богу, а надо сделать так, чтобы они были ещё лучше.
* Запрещенное в России террористическое движение