В этом году Центральный дом учёных Российской академии наук отметил своё столетие. На протяжении многих лет ЦДУ является центром интеллигенции, науки и культуры. Несмотря на то, что к началу девяностых годов прошлого века Дом учёных находился в плачевном состоянии, сегодня он представляет собой не просто уважаемую организацию, которая способствует развитию культуры и науки, но и красивейший памятник архитектуры, полюбоваться которым ежедневно приходит множество людей.
Всё это – заслуга Виктора Степановича Шкаровского, профессора и директора ЦДУ РАН. Виктор Степанович возглавил руководство Домом учёных в 1990‑м году, и за это время он не только своими руками отреставрировал здание, проделав невероятно кропотливую работу, но и вернул Центральному дому учёных былой авторитет. За вклад в реставрацию памятника архитектуры Виктор Степанович был удостоен гранта Российского гуманитарного научного фонда. Через 20 лет руководитель Дома учёных уволился с должности по собственному желанию, но в 2011 году по ходатайству общего собрания ЦДУ вновь был назначен директором по бессрочному договору.
Руководство ЦДУ РАН Виктор Шкаровский совмещает с научной и просветительской деятельностью: пишет книги, статьи и рефераты, работает над созданием художественных полотен и разработкой киносценариев, выступает с лекциями перед студентами по актуальным проблемам художественного воспитания молодёжи. За многолетнюю добросовестную работу на своём посту удостоен множества наград, включая медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, орден Славы и другие. Во многом благодаря Виктору Шкаровскому Центральный дом учёных сегодня – современный культурно-просветительский центр, коллектив которого занимается популяризацией научных знаний и творческой деятельностью.
В сохранённых уникальных исторических интерьерах наряду с учёными трудятся артисты, художники, музыканты и поэты. В залах и гостиных старинного особняка проходят как научные конференции и дискуссии, так и концертные программы, и литературные вечера, заседания киноклуба, театральные и балетные постановки.
Наша редакция побывала в гостях у Виктора Степановича и узнала, как ему удалось всего этого достичь:
– Виктор Степанович, у Вас очень интересная судьба. Вы получили музыкальное образование, затем окончили военную академию Советской армии, потом – педагогический институт, после этого поступили на службу в Генеральный штаб Вооружённых сил СССР. А в итоге стали директором Центрального Дома учёных… Довольны ли Вы тем, как сложилась Ваша профессиональная судьба?
– Знаете, в детстве все мечтали быть какими‑то героями, а я мечтал быть музыкантом. Я ушёл воспитанником в Суворовское, был зачислен в ансамбль Киевского округа, играл в оркестре, закончил музыкальное училище на классе тромбона, а затем факультет дирижирования. Я хотел быть дирижёром, мечтал об этом, молодой был, это же я только сейчас старый, но не всегда был таким. Мне нравилась музыка, а потом я понял, что Бог не дал мне такого таланта, чтобы я мог писать хорошую музыку. Ведь военные дирижёры редко пишут хорошую музыку, моя перспектива была в том, чтобы быть просто дирижёром средней руки, каких много, да и в армии я был бы майором, максимум получил бы подполковника. Так что как хобби — это всё было хорошо, но насчёт специальности я посчитал, что это не моё, и ушёл в академию Советской армии. После окончания меня направили в Генеральный штаб, а оттуда откомандировали из Советской армии в Объединённые вооружённые силы стран участников Объединённого Варшавского договора, где я прослужил двадцать лет. Это была интереснейшая военно-дипломатическая работа, но ещё в юности я занимался живописью, и, будучи военным офицером, работал в Студии военных художников им. Грекова, там мастера высшего класса. Я многому у них научился и стал писать. В основном я писал природу, я люблю живопись, вы уже видели мои картины, их висит около шестидесяти там, в зале. Организация ЮНЕСКО наградила меня орденом Леонардо да Винчи, которым были награждены Шилов, Глазунов, множество иностранных художников.
… в детстве все мечтали быть какими‑то героями, а я мечтал быть музыкантом…
Я горжусь этим орденом, хотя мы часто получали разные ордена и грамоты, так как это благородно – получить орден в качестве художника. Сейчас я уже руководитель, директор, но все эти тридцать лет я не только занимался организацией конгрессов и круглых столов, каждый день на протяжении стольких лет я половину дня нахожусь под потолком и работаю, реставрирую наш памятник архитектуры.
Меня часто спрашивают, по‑ чему я не могу просто обратиться в организацию реставраторов, которые сделали бы всё это за меня. Мы бы обратились, но за эти тридцать лет мы не получали ни рубля на реставрацию, а забросить памятник архитектуры – грех. Тем более я умею и люблю реставрировать, это, можно сказать, моя дача, я живу этим домом, он для меня родной. И то, что мы отреставрировали его – большое дело и для страны, и для нашей культуры, и для истории, и для науки. Наш Дом учёных входил в разные ведомства: это была академия наук СССР, затем Российская академия наук, потом нас перевели в Федеральное агентство научных организаций, теперь – в Министерство науки и высшего образования.
В каждом ведомстве мы были в почёте, нас любили, уважали и поддерживали. Министерство науки, которое руководит нами, делает многое для того, чтобы нам не мешали работать. У нас три тысячи членов Дома учёных, двадцать семь научных секций по всем направлениям науки, творческие и детские коллективы, симфонический оркестр, вокально-оперная студия, члены которой заменяют вокалистов в других театрах и при этом являются учёными. Когда идут концерты, у нас переполнены залы, в самом большом из них шестьсот мест, в других двух – по сто, и все заняты. На протяжении ста лет коллектив сотрудников Дома учёных завоёвывал и приумножал авторитет, я просто это перенял, и мы стали дальше совершенствовать форму работы. В прошлом году был конкурс учреждения культуры по работе, по всем направлениям, и мы заняли второе место, а третье занял Кремлёвский дворец. Второе место же говорит о чём‑то. Нас уважает не только президент Российской Федерации, но и премьер-министр, а также наш мэр Сергей Семёнович каждый день проводит здесь мероприятия, он любит Дом учёных.
Нас поддерживают разные органы власти, в том числе Министерство науки, и для нас очень важно, что нашу деятельность защищают. Если бы этого не было, нас бы приватизировали, а так все москвичи ходят к нам.
Когда идут концерты, у нас переполнены залы, в самом большом из них шестьсот мест, в других двух – по сто, и все заняты
– Даже в воинских частях Вы были на должностях, связанных с творчеством, музыкой. Также Вы рассказывали, что на момент работы в штабе Объединённых Вооружённых сил Варшавского договора Вы занимались живописью, архитектурой, изучали искусство. Как у Вас получалось совмещать эту деятельность, и было ли у Вас на тот момент в планах сменить профессию на работу исключительно в области культуры?
– Видите, в штабе Варшавского договора работали генералы и офицеры семи государств, они жили в Москве семьями. Это был закрытый городок, как бы в Москве, и всё же закрытый. И помимо работы им нужно было как‑то отдыхать, а я как бывший музыкант всё‑таки разбираюсь в культуре и искусстве, и моё учреждение, которым я руководил, занималось не только пропагандой военной и гражданской политики, но и культурой, в том числе. Почти через день мы организовывали концерты мастеров искусств для офицеров и генералов семи армий и их семей, проводили научные конференции, так как там находились образованные люди, интеллигенция, и для них нужна была не попса, а классика, высокое искусство, в котором они прекрасно разбирались. Были главнокомандующие Варшавским договором, я много лет проработал там и помню троих, и каждый из них всегда благодарил наше учреждение за работу по всем направлениям. Мы занимались и другими вопросами, объём работы был большой, но там нас ценили так же высоко, как и сейчас нас ценит Министерство науки и высшего образования. Работалось там легко: с одной стороны, я был профессионал в области искусства, а с другой – дипломат, и занимался другими вопросами. И работать я был обязан на «пятёрку», на «четвёрку» было нельзя, иначе моментально сменят на другого человека, работать нужно было днём и ночью, там не было выходных, и только такие люди там работали. Также и тут, наши сотрудники Дома учёных – бывшие преподаватели, работники академий и министерств, и даже уйдя на пенсию, они приходят сюда, им необходимо быть в обществе и что‑то организовывать, они живут этим домом и работой.
Вы наверняка обратили внимание, что наши концертные залы переполнены зрителями зрелыми, выше среднего возраста. Они идут сюда, руководствуясь своими вкусами, а сотрудники, понимая тяготение к тому или иному направлению, уже на это ориентируются и подстраиваются под нашу аудиторию, чтобы наши зрители выходили из зала с радостью, с удовольствием. И такие сотрудники на вес золота, я прихожу и радуюсь, когда вижу, как они работают. Мне много раз предлагали перейти в другие организации, но, если мы туда перейдём, из нас сделают увеселительное учреждение, а кто тогда будет заниматься учёными старше пятидесяти лет? Никто. Других таких учреждений в Москве нет. Вот в субботу у нас здесь в овальном зале будут проходить танцы, и подобные мероприятия – отдушина для наших посетителей, многие здесь знакомятся, потом женятся и дальше приходят сюда уже с детьми и даже внуками. Не все знают, что ЦДУ собирает массу таких людей. Мы за два-три месяца продаём билеты, они пользуются большой популярностью, так что все покупают заранее. Но всякие собрания, конференции вообще проходят бесплатно. У нас в столовой и кафе цены смешные, они работают почти себе в убыток, но люди приходят за пирожками и пирожными, берут их домой, так как они дешевле, чем в магазинах. И я, и сотрудники радуемся, что наши посетители уходят отсюда с улыбкой, это самое главное. Я расскажу вам одну историю. Как‑то раз сотрудники обратили моё внимание на то, что каждую пятницу сюда приходит одна пожилая пара и молча сидит на диванчике в гостиной. Я решил подойти и поинтересоваться у них, с чем это связано. Мужчина был ещё старше, чем я, хотя я и сам уже старый, и он сказал: «Молодой человек, семьдесят лет назад я встретил тут Аннушку, и мы полюбили друг друга.
Мы за два-три месяца продаём билеты, они пользуются большой популярностью, так что все покупают заранее.
Сейчас у нас уже много правнуков, а мы приезжаем сюда каждую пятницу из Люберец и вспоминаем былые годы, которые проводили в Доме учёных, когда были молодыми и как мы тогда друг друга любили». Я подумал, как это прекрасно. Такое отношение к Дому учёных и такая любовь, для меня это – бальзам на душу. Ну что вы, Дом учёных – это храм отдыха, науки и культуры.
– Виктор Степанович, в 1990 году Вы были избраны директором Центрального дома учёных, причем к Вашей кандидатуре относились скептически, так как Вы были военнослужащим. И именно под Вашим руководством Дом вскоре словно «задышал» по-новому, стал центром российской интеллигенции, где по сей день проходят уникальные мероприятия и собрания учёных. Расскажите, пожалуйста, как это всё происходило и как Вам удалось вернуть Центральному дому учёных былой авторитет?
– Это, конечно, больная тема, но я отвечу, раз вы спрашиваете. 1990‑й год, мне 53 года. Тогда я уже понимал, что Варшавский договор «дышит на ладан», и написал рапорт об увольнении. Но чтобы уйти куда‑то, нужно найти, куда. И я пошел в ЦК КПСС в отдел культуры, там меня знали. Мне предложили стать председателем Государственного концерта страны, это очень большая должность, я согласился. Мой товарищ на это сказал:
«Куда ты идёшь, тебя же там посадят, там одни взятки и криминал, каждый артист хочет попасть на гастроли за границу, и каждый для этого пытается подкупить председателя». Я подумал, что мне это не нужно, у меня всё чисто. И тут в газете «Вечерняя Москва» я прочитал, что Дом учёных занимается подбором кандидатов на должность директора. Он определяется тайным голосованием среди членов Дома. Заявление у меня приняли с трудом, так как я полковник, а полковников не очень хотели брать в науку, так что я с трудом продвинул свою кандидатуру. Нас на сцене сидело 11 кандидатов, и каждому задали вопрос, почему он хочет стать директором. И каждый отвечал, что у него не хватает времени написать докторскую, и он хочет написать её здесь, либо что‑то подобное, а Дом находился на тот момент в очень плачевном состоянии, и его нужно было спасать. Несмотря на то, что другие кандидаты были, несомненно, хорошими и порядочными людьми, нужен был тот, кто смог бы спасти Дом учёных.
Дом учёных – это храм отдыха, науки и культуры и я, и сотрудники радуемся, что наши посетители уходят отсюда с улыбкой, это самое главное.
Когда подошла моя очередь и прозвучала моя фамилия, со всех сторон послышались топот и крики «КГБист!», «Долой!». Я не понял, в чём дело, казалось бы, учёные образованные люди и такой шум.
Я поднял руку и сказал: «Я снимаю свою кандидатуру, но перед этим скажу, что я послушал десять человек, сидящих передо мной, они хорошие люди, но ни один из них вам не подходит. Вам нужен тот, кто всё это спасёт и отреставрирует, чтобы этим можно было пользоваться, а вашего поведения я не понимаю, товарищи». Они стали один за другим задавать мне вопросы, я им сказал, что у них оборудование не соответствует времени совершенно, что они запустили Дом, везде ужасное состояние и протечки. После этого я встал и ушёл, а когда я приехал домой, мне позвонил академик Осипьян и сообщил, что меня избрали тайным голосованием. А не хотели выбирать меня изначально и шумели потому, что в зале сидело несколько десятков сотрудников, участвовавших в разворовывании денег, они не были учёными. Они боялись, что их раскроют, поэтому выступали против. А ведь Академия наук выделяла Дому огромные суммы на ремонт, и все эти деньги были разворованы. А когда меня избрали, при‑шлось ремонтировать, хоть и денег не было. Я обратился в Генеральный штаб с просьбой направить мне двадцать пять студентов Суриковского университета, которых должны были призвать в армию, и договорился с одной воинской частью, чтобы направили сюда некоторых ребят, специалистов высокого класса и мастеров по реставрации, взамен на ежедневные выступления наших сотрудников у них в части с концертами и собраниями. Я каждому мальчику распределил один квадратный метр потолка, одни ребята занимались расчисткой, а другие отливали в подвале разрушенные фрагменты. Таким образом этой группой мы выполнили все работы, сначала сделали крышу, чтобы не протекала, затем спускались ниже. Всё это было под контролем.
Охраны памятников архитектуры Москвы, они каждый день приезжали и проверяли ход работ, мало ли что мы тут натворим. И так каждый день мы восстанавливали всю ту красоту, которую вы сейчас можете наблюдать. Когда мы закончили основную работу, ребята разошлись, остальное мы доделывали сами.
Последующие 27 лет с того момента и до сегодняшнего дня по полдня я провожу один под потолком, так как надо поддерживать сохранность, а не ждать, пока что‑то отвалится. Затем я принимаю душ, переодеваюсь и занимаюсь организацией мероприятий по культуре и науке. Конечно, во всё это было вложено много сил, времени и нервов. В девяностые, когда весь криминал вылез наружу, здесь хотели сделать казино. Мне подкладывали записки под дверь, чтобы я уволился, писали обо мне дискредитирующие статьи в газетах, даже угрожали украсть мою внучку Машеньку, если я не напишу заявление об уходе, пришлось отправить её в Полтаву. Много было неприятностей, так что были не только радостные дни. Но Академия меня поддерживала, и мы восстановили этот памятник благодаря моим коллегам, друзьям, товарищам, моим войнам Советской армии, которые нам очень помогли, до сих пор мы выступаем у них с лекциями, концертами, и приглашаем их сюда смотреть всё бесплатно. Так что период был тяжёлый, но мы победили, и теперь живём в этом красивом памятнике.
У нас в уставе чётко записано, что должен делать Дом учёных: пропагандировать новейшие достижения науки и техники.
– Есть ли у Вас какие‑то планы по дальнейшему развитию и улучшению функционирования Центрального дома учёных и идеи о том, как продолжать сохранять Дом в том виде, к которому вы его привели?
– У нас в уставе чётко записано, что должен делать Дом учёных: пропагандировать новейшие достижения науки и техники, для этого проводить конференции, круглые столы, собрания по науке с докладчиками высшего класса, крупными учёными, и мы регулярно это делаем, популяризируем науку. Что касается культуры, и театр работает, и симфонический оркестр, и концерты идут, самые лучшие артисты стоят в очереди, чтобы выступить на нашей сцене. Но мы посчитали, что этого недостаточно. Сейчас международная обстановка такова, что Дом учёных способен на большее, нежели было десятилетиями. Сейчас мы начали новые формы деятельности: мы впервые вот уже год как сотрудничаем с международными организациями и государствами, сейчас мы совместно с КНР проводим здесь научные конференции, культурные мероприятия, мы создали новую, двадцать восьмую секцию китаеведения. Их посольство порекомендовало нам председателя, его зовут Инь Бинь, но мы зовём его Петя. Ему сорок лет, учёный, а секретарь секции – наш российский учёный. Мы регулярно проводим мероприятия, например, в прошлую среду мы с посольством КНР, представителями МИДа и Министерства науки и высшего образования высаживали «сирень дружбы», специально привезенную сюда из Китая. Прямо в садике за окном мы устроили в честь этого хороший концерт, это было крупное интереснейшее мероприятие. Далее мы будем проводить круглый стол на сто человек с китайскими и российскими учёными. Посол Китая пожелал сделать секцию китаеведения презентацией о дружбе России и Китая, о формах сотрудничества. Далее здесь будет выставка китайской живописи, большой концерт китайского искусства, а после этого они организуют угощения из китайской кухни, это будет очень крупное мероприятие. Также мы проводим каждый месяц по несколько раз мероприятия с посольством Кубы, я лично знаком с послом Кубы Хулио, то есть мы вышли на международный уровень. Так что мы много что сделали и делаем дальше.
Если вы честно трудитесь и любите свою работу, вы сможете получить всё, что нужно, здесь, в своей стране.
– Вы упомянули сложившуюся в международных отношениях ситуацию. В чём Вы видите главную задачу в плане некого влияния деятелей науки и культуры на общественную жизнь в такое сложное время, когда народ сплачивается вокруг единой идеи?
– ЦДУ – это, безусловно, дом культуры и науки, но в нём разбираются вопросы, посвящённые не только этому. Вчера в Большом зале мы организовали встречу префекта ЦАО с активом жителей Центрального округа Москвы, хотя это не функция Дома учёных. Но мы сотрудничаем с разными министерствами, государственными структурами и московским правительством по различным вопросам. Я сам участвую в таких мероприятиях, поскольку являюсь доверенным лицом президента РФ Владимира Владимировича Путина, это значит, что я должен помогать претворять политику президента в жизнь, а его политика – улучшение жизни простых людей. Как правило, вопросы жителей о том, что не сделано или сделано неправильно, они обращаются с просьбами, и мы помогаем им это осуществлять. В политсоветы ЦАО и Хамовников обращались с письменными просьбами, к примеру, писали, что у нас в ЦДУ вкусные пирожки в столовой, хорошие концерты, но все это не по льготным ценам, просили им помочь. Мы приняли решение урезать цены на еду в столовой и сделать наши концерты для жителей Центрального округа по льготным ценам. Кажется, что это незначительный вопрос, но это жизни людей, они обращаются, а мы идём им навстречу. Как вы видите, мы расширяем круг деятельности, это не только наука и культура, но и политика.
– Виктор Степанович, у Вас за спиной долгая насыщенная жизнь и множество разнообразный занятий, в каждом из которых Вы преуспели. Какой совет Вы можете дать молодому поколению с высоты своего жизненного опыта?
– Молодёжи… Я родился в рабочей семье, отец – плотник, мама – колхозница. В школу они не ходили, семья у нас была большая, в образовании дома мне было некому помочь. В школу я ходил в Полтаве, совершенно обычную. С самого детства я знал, что денег нам никто не даст, ни дядя, ни мама, ни папа, и что рассчитывать я могу только на себя, только своим трудом всего добиваться. Я усвоил это с ранних лет, я ходил к отцу на стройку, помогал, продавал оттуда дрова на рынке, приносил маме с этого деньги на еду. Я знал, что без образования я никто. Параллельно я ещё ходил в хор в доме пионеров, в духовой оркестр, художественную студию, на фехтование, и все дни и вечера у меня были заняты. Я всего добивался сам. Поэтому молодому человеку не стоит все откладывать на завтра или ждать, что мама или папа что‑то оплатят или пошлют за границу. Здесь, в своей стране, в России всего можно добиться. Я из простой семьи был, и даже подумать не мог, что столько всего добьюсь. Может, я и не богат деньгами, но богат своей душой и разумом, я доволен своей судьбой и работой. Каждый, и девушка, и юноша, должны своим трудом, желанием, любовью к стране, к семье, создавать свою жизнь. Старайтесь, работайте, и даже если природа ничем вас не одарила, вы добьетесь всего, что вам нужно, и сможете стать тем, кто приносит пользу и себе, и другим. Если вы честно трудитесь и любите свою работу, вы сможете получить всё, что нужно, здесь, в своей стране. К нам тоже приходит молодёжь, и я беседую с ними не как директор, а как человек. Я слышу, как все восхищаются этой красотой, а затем видят мой бейдж и подходят задавать вопросы, как я всего этого добился, при том, что я не олигарх. Надейтесь на себя и не ругайте правительство, будьте довольны тем, что каждый месяц оно как‑то улучшает вашу жизнь. Если вы будете только всё ругать, вы испортите жизнь и себе, и тем, кто вас окружает. И конечно, приходите к нам в Центральный дом учёных, мы всегда будем рады видеть вас здесь.
Материал подготовила Ольга Сандыга