15 декабря будут объявлены победители первой Национальной литературной премии «Слово», учрежденной Союзом писателей России и Российским книжным союзом. Премия стартовала 15 июля 2024 года при поддержке Президентского Фонда культурных инициатив. Председатель Попечительского Совета премии – советник Президента РФ по вопросам культуры Елена Александровна Ямпольская. Сопредседатели – Президент Российского книжного союза Сергей Вадимович Степашин и Председатель правления Союза писателей России Николай Федорович Иванов. 15 ноября состоялось объявление списка финалистов.
На вопросы журнала «Персона Страны» ответил Председатель жюри премии «Слово» Николай Иванов. Беседу вел прозаик, публицист Юрий Шурчков:
— Премия «Слово» вышла на финишную прямую. Что это за конкурс, и было ли раньше что-то подобное в Союзе писателей России?
— Литературные премии – это движитель литературного процесса. Они стимулируют писателя, определяют вектор литературного развития страны. Для нас очень важно, какая это премия, кто её возглавляет, кто подается и как сформулирована тема. Например, премия «Прохоровское поле» – о героике, о Великой отечественной войне, о защите Отечества. «Арктическая премия» совместно с Мурманской областью – о работе людей, связанных с Арктикой. Премия «Душа природы» – о животном мире и живой природе. «Моя Россия» – о России. Премии у нас были всегда, и мы уделяем им пристальное внимание, авторитетом дорожим.
Премию «Слово», с участием государства в лице президентского Фонда культурных инициатив, мы проводим впервые. Она оказалась объединительной, потому что в состав экспертов, жюри и попечительского совета вошли писатели, которые раньше практически не контактировали друг с другом: из Союза Российских писателей, из Пен-центра, писатели-одиночки, из Союза писателей России, общественные деятели. Еще не начавшись, она уже начала работать на объединение литературного пространства – вот в чем ее достоинство. Мы четко обозначили позиции – премия «Слово», в первую очередь, о литературном слове. Слово о Родине, об Отечестве. Для нас главным оказалось качество произведений.
Призовой фонд впервые превысил 16 000 000 рублей. За первое место в номинации «Мастер проза» и «Мастер поэзия» – по 3 000 000 рублей, и это не просто деньги. Суммы показали уважение к работе писателя. Если есть общественное признание, то мы готовы это выразить даже в такой огромной сумме.
Эта премия оказалась скоротечная, гранты всегда скоротечны, и здесь идет мобилизация оргкомитета. Она не под кого-то – вот ты напишешь книгу – и будет тебе премия. Нет. Вам дано всего два месяца с июня по сентябрь, чтобы представить уже написанное. Т.е. вы работали, создавали произведение, сделали свое писательское дело… И тут появляется премия!
Важную роль играет творческая независимость нашей премии. Мы уже объявили длинный и короткий списки. У нас 30 экспертов, которые читали все рукописи. На премию подано 3032 заявки, впервые за постсоветское время! Это говорит о том, что Россия остается читающей и пишущей страной, и что люди соскучились по объективности литературных премий. Будем честны, у нас есть писатели – трижды, четырежды лауреаты одной и той же премии. Был свой кружок, который оплачивался премиальным фондом. Это была система поддержки своего круга. Ясно, что там не было выбора. А в нас люди поверили и прислали свои работы.
— Какие еще особенности у премии «Слово»?
— Особенность премии в том, что мы ограничили ее глубиной времени создания. Это книги, рукописи с 2022 года. Да, это начало СВО, мы не боимся это обозначать, это новейшее время новой России. Мы прекрасно понимаем, что книги о периоде 22-23-24 год, особенно в прозе, еще пишутся, еще не изданы. Даже книги 22 года, задумывались в 20-м году, поэтому, мы пошли на прием рукописей. Половина номинантов – это люди с рукописями.
— Новые номинации есть?
— В премии «Слово» мы впервые вычленили художественные переводы. Раньше была книга национальных авторов. Но, чтобы одновременно в равной доле, и в финансовом отношении тоже, я подчеркиваю, мы оценивали работу переводчика и работу автора – такого не было. Они в равных долях лауреата получают, это хороший признак. И для многонациональной России это очень знаково.
У нас есть номинации Мастер поэзии, Мастер прозы и Молодые голоса. Мы отделили писателей до 35 лет от маститых по уровню мастерства. Премия рассчитана на поиск новых имен. Мы ищем не раскрученные имена, мы ищем хорошие произведения.
— Как устроена кухня конкурса?
— Человек должен был лично прислать рукопись по указанному адресу. Компьютер фиксировал дату, время и личное согласие автора на обработку персональных данных.
Работали 30 экспертов, которые имеют имя в литературе. Мы выстроили рейтинг авторов, где баллы имеют десятые доли. Каждую рукопись читало 3-4 эксперта и по 10-бальной системе они выставляли свои оценки. Затем все это складывалось и получался результат. Когда объявили длинный список в 20 номинантов, мне было немножко обидно, потому что при таком количестве рукописей я бы хотел, чтобы были сотни авторов. С другой стороны, у нас есть и другие премии, и мы взяли на заметку тех, кто был рядом, но чуть-чуть не добрал баллов. Мы отметили, что эти авторы есть, и уже Союз писателей России будет сам предлагать таких авторов, чтобы они были замечены и вошли в наш литературный процесс.
Но самый несчастный в конкурсе и самый виноватый – это председатель жюри. Уже много звонков – почему я не попал, а я лучше. Но конкурс – это соревнование: кто-то пробегает стометровку за 7,2 сек, кто-то за 7,1, кто-то за 7, и тут важно литературное уважение. Очень много людей радуются за тех, кто попал в финал, поздравляют друг друга!
— Что за история, когда несколько известных писателей вышли из состава жюри?
— Когда мы создавали руководящие органы премии, мы хотели показать, что оценивать будут люди, имеющие имя в литературе. Мы предложили Александру Проханову, Захару Прилепину, Юрию Полякову, Олегу Рой. Это имена в литературе, авторитеты. Они согласились. Но через 2 – 3 дня они заявили, что выходят из жюри, потому что хотят участвовать и стать лауреатом Премии «Слово». И все четверо написали заявления о выходе. Мы все заявления приняли.
Но в этой ситуации один человек поступил наоборот. Дмитрий Артис отозвал свою рукопись, чтобы остаться членом экспертного совета и участвовать в оценке.
— Кого больше среди конкурсантов?
— Членов Союза писателей России больше. Я смотрю по именам, по узнаваемым фамилиям. Это Премия, которую учредил Союз писателей России и Российский книжный Союз. Это, как бы, наша Премия. Заявленная тематика и время – это наша тематика. А если некоторые Союзы боялись замараться участием в поддержке СВО, они и сюда не подают заявки. Эта премия имеет государственную, державную патриотическую направленность, а эта тема нашего Союза, поэтому, да, больше участников из Союза писателей России.
— Как изменится творческая жизнь финалистов и лауреатов? Что даст им Премия?
— Премия даст им чувство ответственности, потому что они Лауреаты национальной Премии. Мы не говорили, что это премия Союз писателей России. Мы всюду подчеркивали, что это Национальная литературная Премия, а они будут национальными литературными лидерами. И, конечно же, писать хуже они не смогут. Все-таки из 3000 выйти в Лауреаты могут люди, которые серьезно занимаются литературой. Это не случайные люди, которые вчера написали, а сегодня победили. Нет такого. Мы всех прекрасно знаем и отслеживаем, как они шли в литературу, как они работали в литературе и видим, что это состоявшиеся творческие люди.
— Недавно вас пригласили в Совет по культуре при Президенте, и это уже второй президентский Совет, в котором вы работаете, хотя, обычно, люди работают только в одном Совете. Как это случилось?
— Время вносит коррективы. Совет по культуре формировался из представителей самых патриотических организаций, которые не юлят, не прячутся, не переобуваются, которые на слуху сейчас. Я так понимаю, что сначала был выбран не Иванов, а Союз писателей России. Точно так же, как был выбран Союз кинематографистов, Союз театральных деятелей, Союз художников. Были выбраны организации, которые могли с честью и чистой совестью говорить о том, что волнует государство в данный момент. Были определены творческие союзы и организации. И затем уже, насколько я понимаю, в Совет были приглашены руководители этих творческих союзов. И наверное, возникли бы вопросы, если б был приглашен Союз писателей России, но не приглашен его председатель. Поэтому, я благодарен за приглашение. Нам есть, что сказать и что отстаивать, с одной стороны. А с другой стороны – люди, формировавшие Совет, наверное, просчитали эту ситуацию. Да, я работаю в президентском Совете по правам человека, но это не мешает мне высказывать свою позицию и там, и здесь. Ничего странного в этом нет и, дай Бог, чтобы не оказалось. Будем работать дальше.
— Можно ли сказать, что государство, медленно, но верно, поворачивается лицом к патриотическим, прогосударственным творческим союзам?
— В моем примере, наверное, да. А если в Совет при Президенте приглашают представителей Союза писателей России, а не других писательских союзов, которые образовались – коммерческого или другого плана, то мы рады, что наша работа замечена. Мы рады, что о нас вспомнили, потому что в какой-то момент, деятельность Союза совпала с деятельностью государства.
— Но ведь так и должно быть?
— Должно или не должно. В какой-то момент, возможно, и не должно быть. Государство должно прислушиваться к тому, что говорят писатели. А писатели обязаны формировать общественное мнение, на основании которого, государство, политики должны принимать решения. А здесь – самый трудный момент для государства – идёт СВО, это очень серьезно. А кто рядом? Рядом – Союз писателей России. Нам не надо ничего объяснять и говорить. У нас 15 членов СПР воюют, 8 членов СПР погибли, один член Правления пропал без вести, 3 члена СПР — Герои России за СВО! Кто еще чего скажет? Что еще надо доказывать? Только у нас на нашем здании висит баннер с буквой Z. Писатели России за Победу! Наши писатели остались со своей страной. Вместе со своим солдатом. Мы не прославляем войну, мы поклоняемся солдату на войне. Мы со своим солдатом там, в окопе, на точке «Ноль». И государство там.
— В таких условиях как влияет отсутствие идеологии?
— Самое подлое – это отсутствие политики. Это самая большая политика. Нейтрализовать, ничем не заниматься, ничем не интересоваться, забыть о своем прошлом. А в это время, тебе скажут и расскажут, какое оно гнусное было прошлое. Отсутствие политики – это самая большая и гнусная политика. Поэтому если человек, тем более, писатель, говорит, что я политики не касаюсь, то чего ты касаешься-то тогда! Себя любимого? Эти экивоки – хорошая возможность уйти от ответственности. Очень большой соблазн умыть руки и сидеть на 3-х стульях. Ненавижу понятия золотой середины. Сидит человек на 2х-3х стульях, и мне очень хочется все эти стулья раздвинуть. Чтобы он шмякнулся о пол и сказал, с кем он на данный момент. Куда ты идешь, из чьей чашки хлебаешь. Или ты с солдатом перловую кашу ешь, или тебе преподносят на блюдечке с голубой каёмочкой что-то, а ты – я не хочу знать… Всё ты знаешь, кто преподносит и что! Они оглядываются, куда они завтра поедут и что там с ними будет за рубежом.
— Какое взаимодействие у СПР с политуправлением Министерства обороны (МО)?
— Взаимодействие полное. У нас сейчас более плотные отношения с МО, чем с Минцифрой, к которому мы как бы приписаны. МО прекрасно понимает наш потенциал, видит, что мы делаем, доверяет нам. Меня ввели в состав худсовета при МО, который тоже рассматривает варианты нашего взаимодействия с частями на СВО. Я благодарен такому тесному взаимодействию и могу сказать, что впервые за все время существования Союза и МО у нас состоялся «писательский указ» Президента по представлению МО. Были поданы 10 писателей на награждение госнаградами — медалями ордена «За заслуги перед Отечеством», которые своими действиями, поездками в зону СВО, встречами с солдатами, способствовали поддержанию морального духа. И Президент России подписал ходатайство МО. Воюющее ведомство обратило внимание на общественную организацию и сказало спасибо. Указ вышел и 10 человек из нашего Союза были награждены. Поэтому, у нас, слава Богу, контакт полный.
— Что бы вы пожелали читателям журнала «Персона страны»?
— Само слово «Персона» ассоциируется с ответственностью. Журнал «Персона Страны» – это ответственность за достоверность фактов, за выбор людей, которые интересны обществу. Персона – это правый фланг первой шеренги. Это чувство сопричастности с тем, что происходит в стране, и чувство ответственности за это. Поэтому, желаю читателям не обмануться в ожиданиях поиска героев, которые должны быть на страницах этого журнала. А журналистам и самому изданию, конечно же, желаю новых тем, творческого задора, неуспокоенности, узнаваемости, не опускать планку той сопричастности с судьбой страны, которую вы подняли. Очень легко скатиться на желтизну. Очень легко «побежать, сбивая одуванчики», говоря об этом, об этом, об этом. «Персона Страны» и ее редакция – это глубина, объем, исследование, история и устремленность в будущее. «Персона» – это высшая журналистика, которая еще остается с советских времен, наработанная нами и нашими предшественниками, качество, уважение к литературному слову. Вот это чтобы всё осталось.